Почему Церковь называет интимные отношения до брака грехом?

На самом деле это не такой простой вопрос, как может показаться на первый взгляд церковному верующему человеку, потому что есть нечто, что мы воспринимаем как данность, и вместе с тем эту данность мы не можем объяснить человеку по отношению к Церкви, по отношению к христианству внешнему. То есть вроде бы все понимают, в чем заключается греховность таких поступков, как воровство, или убийство, или предательство, ‒ когда один человек другому причиняет какое-то совершенно очевидное зло. Здесь все совершенно понятно. И современные люди совершенно отказываются понимать на первых порах, какое может зло заключаться в том, что два человека, не связанные узами брака, вступают друг с другом в близкие отношения – в близкие, с точки зрения физической. И никак не объяснить этого до конца человеку неверующему.

Почему? Потому что для того, чтобы объяснить, в чем здесь заключается грех, надо понимать, что такое человек, насколько высоко его предназначение, каким он вообще был первоначально, и чем он отличается от животного. Потому что если мы сегодня современному человеку будем говорить о том, что это для животных естественно, не вступая ни в какие зарегистрированные перед законом – тем паче перед Богом взаимоотношения, иметь близость, то для человека это неестественно. А современный человек скажет: а что плохого в животной жизни? Сегодня мы знаем массу течений, массу направлений в современном мире, которые, наоборот, пытаются стереть грань между человеком и животным. Поэтому здесь я боюсь, что мы не преуспеем. С другой стороны, мы, безусловно, можем обратить внимание на ряд чисто таких практических или психологических моментов (я о них сейчас скажу), а потом мы перейдем к объяснению вопроса уже с точки зрения религиозной. Я бы хотел, так скажем, к этому сложному вопросу подойти комплексно, как приходится подходить к разрешению этого вопроса к ответу вот на это недоумение, когда приходят в храм молодые и порой не очень молодые люди, которые живут такой достаточно свободной жизнью, но, тем не менее, что-то их беспокоит, и разговор с ними складывается. Вот тогда, как я сказал, приходится говорить сразу обо всем, о практической части, психологической части, а потом уже, когда в большей степени к этому оказываются готовы, то и с религиозной точки зрения мы этот вопрос можем разобрать.

Если говорить о стороне практической, психологической. Если мужчина любит женщину, и женщина любит мужчину, то они, как правило, хотят быть вместе. И не просто хотят быть вместе, но хотят быть мужем и женой. Почему? Ну, потому что это некая высшая форма единства, которая в земной здешней жизни для людей возможна. Это общий быт, это общее имущество, это общая жизнь, это общие дети. Поэтому, как правило, люди, которые к близости стремятся, они в финале этой близости видят брак, если они друг друга любят. Да, безусловно, сегодня есть люди, у которых есть предубеждение против штампа в паспорте, против какого-то официального оформления отношений, но, как правило, эти препятствия достаточно быстро преодолеваются, когда задаются вопросом: а как же дети, имущество, прочее? Да, вы не собираетесь друг друга обманывать, вы не собираетесь друг друга бросать, но один человек умирает, и выясняется, что у него есть родственники, которые начинают претендовать, и целая куча проблем на все это накладывается. Безусловно, это можно разрешить посредством похода к нотариусу, еще каких-то действий, но зачем огород городить, когда это можно сделать гораздо проще. Это то, что приходится говорить людям, которые живут в гражданском браке. Часто приходится, например, говорить женщине: мужчина не хочет никак с ней расписываться, не хочет регистрироваться, и говоришь: ну вы тогда задумайтесь, почему так, поверьте, что если мужчина женщину любит, он хочет быть ее мужем, и чтобы она была его женой. И наоборот приходится об этом говорить. Поэтому это тоже некая проверка серьезности, основательности, глубины отношений. И опыт свидетельствует о том, что когда люди решаются друг друга такой проверке подвергнуть, то одно из двух: либо результатом становится брак полноценный, законный, либо посредством этого выявляется та неосновательность, которая в этих отношениях имеется. А эту неосновательность лучше выявить как можно раньше, а не прождать 10, 20, 30 лет и потом остаться у разбитого корыта.

Если говорить о отношениях добрачных, которые не предполагают гражданского брака, а предполагают только физическую близость, без вообще какого-то ни было брака: дело в том, что когда люди встречаются, начинают общаться и увлекаются как-то друг другом – это естественный такой период, когда люди недостатка у друг друга чаще не замечают. И опять-таки откуда этим недостаткам взяться? Быта общего нет, дел общих нет, делить нечего, люди просто проводят время. Они друг с другом проводят время, потому что они доставляют друг другу различные удовольствия. Им приятно говорить, им приятно где-то вместе проводить время, и все это еще дополняется вот этой близостью физической, если она есть. Но на самом деле, именно физическая близость мешает людям по-настоящему друг в друге разобраться. Почему так часто получается, что люди какое-то время вместе, и им кажется, что им так хорошо, они друг для друга созданы, а потом спустя какое-то время становятся совершенно чужими и задают вопрос: а как же так? Я находился рядом с человеком, он со мной рядом находился, мы были так близки, но мы совершенно чужие люди, разные, между нами нет ничего общего. Конечно, нет ничего общего, потому что этим общим для вас на какое-то время стала телесная близость. Это очень мощный фактор, не только физический, но и психологический, и на самом деле это все гораздо глубже. Потому что это некий момент единения людей, а не просто получение удовольствия. И вот происходит подмена: люди, вступившие в эти отношения, зачастую не могут критически оценить ни друг друга, ни самих себя, ни то, что их по-настоящему связывает, и это приводит к очень серьезным ошибкам. Вместе с тем люди, которые имеют в себе мужество на эти отношения раньше времени не идти, имеют гораздо больше шансов друг друга узнать по-настоящему и увидеть, что в другом человеке ценно. Не может же быть так, что именно физическая близость – это главное, что есть в другом человеке, способность физической близости с ним или его с тобой. Почему? Потому что есть его ум, есть его сердце, есть его интересы, есть его устремления, есть его образ жизни. И если все это тебе близко – значит, это твой человек, если нет – значит, это не твой человек, и не надо этой иллюзии как-то поддаваться. А обстоятельства в жизни людей бывают разные. Бывают болезни, бывают длительные командировки, бывают какие-то стрессовые ситуации, когда людям не до близости – по крайней мере, одному из них. И почему в этих ситуациях из-за отсутствия близости порой разрушаются и семейные союзы, и вот такие отношения, которые мы называем гражданским браком, и просто отношения добрачные, о которых мы сейчас говорим, разрушаются потому что оказывается, что это было связующей какой-то такой нитью, какой-то скрепой в их жизни, совершенно неправильной. Если же этой скрепой является понимание того, что этот человек тебе по-настоящему дорог, что этот человек тобою любим, тогда разрушение не происходит. Но так это или не так, действительно, есть между вами то, что вас роднит или его нет, мешает понять вот эта близость преждевременная. Это я говорю сейчас о практической психологической составляющей, не о религиозной.

И на самом деле такого рода доводов можно было бы привести еще достаточно много. Но если говорить о том, что имеет значение в первую очередь для нас, то есть то, что можно назвать религиозным фактором. Дело в том, что человек – это существо, которое объединяет в себя два мира: мир духовный и мир физический, мир телесный. Это такое сложное очень сочетание, даже до конца мы не можем понять, ни как это соединение происходит, ни чем мы в результате становимся, потому что тут есть ангельские сущности простые, есть, наоборот, животные, которые живут на земле и заняты чисто практической деятельностью, которая заключается в том, что они самих себя обеспечивают всем, что им для жизни необходимо, и так вот существуют. И вот есть человек, который в себе сочетает и то, и другое. И, как говорит об этом нам вся священная история, Бог становится именно Человеком, то есть это что-то такое, за пределами человеческого рассудка находящееся. И мы понимаем, что если первоначально человек был создан как некий такой венец творения, как тот, кто должен был в себе объединить эти два мира – не только по факту творения его таковым, но и по собственной воле, и все это принести к Богу – «Твоя от Твоих». Этого не произошло, но во Христе нам эта возможность и способность дарована вновь. И ничто из того, что нам дано, не должно растрачиваться впустую, не должно растрачиваться неправильно. И если мы говорим о том, что от «словес своих оправдаешься, от словес твоих и осудишься», то есть даже слово человека имеет цену и имеет огромное значение, то сколь большее значение, сколь большую цену имеет то, что заключено в самом человеке. Я имею в виду способность любить, способность любить людей, способность любить другого человека, и когда происходит низведение этой величайшей способности, уподобляющей, на самом деле, человека Богу, через вот эту любовь, – когда происходит низведение всего это к примитивным, чисто телесным отношениям, в которых все как-то замыкается, в которых все заключается, то, конечно, происходит некое страшное ниспадение. Мы ведь даем ответ не только за то, что какое-то зло на этой земле явно совершили: убийство, воровство, обман, предательство, но мы и даем ответ за то, что мы неправильно распорядились теми талантами, которые нам Господь дал, и в том числе и талантами наших чувств и наших переживаний, и того, что вообще в нашем сердце внутри нас происходит. Греховна не сама по себе физическая близость между мужчиной и женщиной. Если бы она была греховной, то Господь бы не дал это людям как способ продления рода в нашем, по крайней мере, падшем состоянии, потому что есть масса дискуссий относительно того, как именно должны были плодиться и множиться люди до грехопадения: так же, как это было до грехопадения или как-то иначе, я думаю, не имеет даже смысла об этом говорить. Мы можем говорить о том, что в нашем нынешнем состоянии Господь благословляет брак, и благословляет, в том числе, и телесную близость между мужем и женой. И, наверное, достаточно об этом ясно и прямо говорится в чинопоследовании таинства брака, когда оно совершается, каждый может это услышать. Но когда люди просто используют вот эту способность телесной близости для получения удовольствия, а не как часть их общей жизни, то происходит нечто совершенно другое. Люди друг друга начинают потреблять. Потребительство вообще очень тяжелый грех, очень страшный грех. Но человек сегодня становится потребителем по отношению к Богу, по отношению к духовному миру, ко всему в целом, и по отношению друг к другу люди становятся потребителями. И происходит некая деградация человека, какое-то вырождение. Человек он таков, что он ни в хорошем, ни в плохом меры не знает. Если человек стремится к хорошему, стремится к чистоте, к святости, мы знаем, кем он может стать: мы имеем месяцеслов православной Церкви, мы видим людей, которые, стремясь к хорошему, образно говоря, этого хорошего достигли в такой степени, что божественная благодать сделала их сосудами этой благодати. И вместе с тем плохое тоже может до самой глубины бездны дойти. И когда человек начинает пользоваться другим человеком для удовлетворения своих каких-то потребностей – может быть, не низменных, но которые таковыми в течение времени становятся, то он все больше и больше становится животным, и все меньше и меньше в нем остается духовного, все меньше в нем остается того, что способно его возводить к небесам. И это приводит в конечном итоге ко всему тому, что мы видим в современном мире. А мы видим в современном мире некую градацию взаимоотношений полов, которая заключается в том, что уже воспитано целое поколение, или поколения людей, для которых физическая близость вообще не предполагает наличие каких-то чувств. Мы видим людей, которые сегодня как животные готовы вступать друг с другом в связь даже не на какое-то время, даже не с какой-то перспективой, а сиюминутно. При этом для них совершенно может не значить ничего личность другого человека, ему может даже неважно, как этого, другого, человека зовут, и это то, что наш мир все больше и больше переполняет. Мы видим вот эту бездну, которая перед нами открывается и все то, что нанизывается на это.

Может быть, кто-то поймет то, о чем мы говорим сейчас, даже из людей, от Церкви далеких. Может, кто-то, благодаря этому, получит некую аргументацию для того, чтобы объяснить своим далеким от Церкви друзьям, почему не стоит вступать в эти отношения до брака и вне брака. Но для кого-то эти слова останутся неким пустым звуком, потому что он уже настолько далеко прошел по этому пути превращения человека в животное, что уже мы его не развернем обратно, но говорить об этом мы все-таки должны, как бы над нами в ответ ни смеялись и как бы ни пытались выставить нас какими-то замшелыми ретроградами, которые ничего не понимают. На самом деле себя губят те, кто не делает различия между телесной близостью и любовью. Той любовью, которая приводит к вступлению в брак и эту близость делает не просто законной с точки зрения какого-то формального такого к этому отношения, а делает законной с точки зрения законов духовных, которые первичны. Потому что законы телесной жизни важны, но по сравнению с законами жизни духовной они, конечно, в меньшей степени важны. Потому что неправильное отношение к телесным законам вредит организму человека, неправильное отношение к духовным законам человека убивает. Убивает и духовно, и убивает и телесно. Такими примерами наполнена вся окружающая нас жизнь.

Игумен Нектарий (Морозов)

Ошибка в тексте