Древнегреческий язык ‒ язык Евангелий ‒ знал по крайней мере три слова, которые обозначали понятие «любовь»: как телесная страсть, природно-эстетическая устремленность человеческой души ‒ «эрос»; как доброта, душевная близость, взаимная привязанность ‒ «филия»; как духовное единение, добросердечие ‒ «агапе». Эти понятия различаются по объему: объект «эроса» индивидуален, «филия» охватывает особый круг друзей, «агапе» направлена на всех людей, на любого ближнего. Различаются они так же по нравственному вектору: «эрос» ‒ это любовь восходящая, устремленная снизу-вверх и направленная на обладание предметом любви; «филия» ‒ это любовь уравнивающая, она и возможна только между равными, каковыми являются друзья; «агапе» ‒ любовь нисходящая, жертвенная.
«Любить врага» вовсе не значит испытывать к нему те же чувства привязанности, какие испытывают к любимому человеку или радоваться душой, как это случается в общении с друзьями. Здесь мы имеем дело с отношением, которое выше психологических привязанностей, оно находится в иной, духовной плоскости. «Любить врага» «эросом» невозможно. Передавая нам повеление Господа Иисуса Христа «любить врагов», евангелист в этом случае пользуется словом «агапе».
Чаще всего мы говорим о любви мужчины и женщины, о любви в семье. Безбрежная светская литература посвящена этому вопросу. Но если поэты и писатели рассматривают любовь между мужчиной и женщиной, ориентируясь только на возможность самого человека, они неизбежно путаются в массе противоречий. Обычному эротическому чувству приписывают атрибуты божественной любви. И потом, устами своих героев, удивляются и страдают, почему все заканчивается ревностью, ссорами или умоисступлением. Когда вместо Бога любовь связывается исключительно с самостью человека, это уже не любовь, а нечто иное.
Давайте внимательно проследим за тонко подмеченными и прекрасно изложенными рассуждениями по этому вопросу С.Л. Франка: «Любовь есть благоговейное, религиозное восприятие конкретного живого существа, видение в нем некоего божественного начала. Всякая истинная любовь ‒ все равно, отдает ли себе отчет в этом сам любящий или нет ‒ есть по самому ее существу религиозное чувство. Эротическая любовь, при всей ее силе и значительности в человеческой жизни, есть в лучшем случае лишь зачаточная форма истинной любви в намеченном выше смысле, или же благоухающий, но хрупкий цветок, распускающийся на стебле любви, а не ее подлинный корень.
Если эротическая любовь постепенно научает любящего воспринимать абсолютную ценность самой личности любимого, т.е. когда через любовь к внешнему облику любимого ‒ телесному и душевному ‒ мы проникаем к тому глубинному, которое этот облик «выражает», хотя всегда и несовершенно, ‒ к его личности, а это значит: к его существу как к индивидуально конкретному тварному воплощению божественного начала личного Духа в человеке. Здесь иллюзорное обоготворение чисто эмпирически ‒ человеческого, как такового, преображается в благоговейно-любовное отношение к индивидуальному образу Божию, к богочеловеческому началу, подлинно наличествующему во всяком, даже самом несовершенном, ничтожном и порочном человеке.
Истинный брак есть путь такого религиозного преображения эротической любви, и можно сказать, что в этом таинственном “богочеловеческом” процессе преображения и состоит то, что называется “таинством брака”…».
Многие современные семьи, живущие по своему усмотрению и отвергающие помощь Божию, благословение Господне, испытывают множество психологических и морально- нравственных проблем, нестабильность.
В тех семьях, в коих дела обстоят получше, супруги часто не знают, кому быть лидером в доме, во имя чего воспитывать детей и к чему стремиться. Больно видеть, как между супругами накапливается раздражение друг другом, злоба, недовольство жизнью. Супружеская верность, христианский семейный уклад, примеры благочестивой семейной жизни для немалой части людей ‒ лишь пережитки прошлого, архаизм. О семейных неврозах пишутся десятки статей, книг, диссертаций. Факты вопиют: каждая третья-четвертая семья «трещит по швам». В «набат» бьет общественность.
Семье без помощи Божией не построить добрых отношений! Только идя навстречу Богу, возлюбив друг друга через любовь ко Творцу, семья обретает подлинное счастье и полноту бытия. Это доказывается жизнью, подтверждается историей. Через веру, покаяние, совместные молитвы, христианское воспитание детей и взаимную любовь супруги идут к главной цели ‒ Царствию Божиему.
Профессор-богослов С. Троицкий пишет в книге «Христианская философия брака» следующие строки: «Апостол Павел сравнивает взаимные отношения мужа и жены именно с отношениями лиц Святой Троицы. Как Бог Отец есть глава Христа, так и муж ‒ глава жене (см.: 1Кор.11:3). Как Христос есть сияние славы и образ бытия Бога Отца (см.: Евр.1:3), так и жена ‒ слава мужа (см.: 1Кор.11:7). Св. Климент Александрийский называет семью, как и церковь, домом Господним, а святитель Иоанн Златоуст прямо называет семью «малой церковью». Святитель Феофан Затворник учит, что семейство устрояет свое благосостояние «внешнее для внутреннего».
В христианстве и дается путь такого преобразования эротической любви. Это путь очищения своего сердца от греховной нечистоты в Церкви Христовой. В «гимне христианской любви», данным нам апостолом Павлом, ясно определено, что такое настоящая любовь.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится… А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше. (1Кор.13:4-13).